Репортаж о забастовке рабочих завода AEG в Нюрнберге, протестующих против переноса производства в Польшу
Сегодня мы поговорим о бастующих рабочих шведского концерна Electrolux и о финансовых успехах российского подразделения концерна Siemens. Electrolux, крупнейший в мире производитель кухонной техники, собирается закрыть свой убыточный завод в немецком городе Нюрнберге, чтобы перевести производство в Польшу и Италию. В ответ персонал объявил бессрочную стачку и заблокировал предприятие. Мы попытаемся разобраться в этой весьма характерной для сегодняшней Германии коллизии между трудом и капиталом, а потом обратимся к российскому подразделению «Сименса». Несмотря на две сорвавшиеся крупные сделки, минувший год оказался для него чрезвычайно удачным.
«За забастовку высказались 923 члена нашего профсоюза. Это 96 целых и 35 сотых процента». Вот так глава баварского отделения профсоюза работников металлургической и металлообрабатывающей промышленности Германии Вернер Нойгебауэр объявил на прошлой неделе о результатах голосования, проведённого на заводе в Нюрнберге. И добавил:
«Столь широкой поддержкой идея забастовки никогда ещё не пользовалась за всю историю нашего профсоюза». А это, между прочим, крупнейшее профобъединение ФРГ. В общем, за бессрочную стачку на заводе фирмы AEG в Нюрнберге высказались практически все. Фирма AEG принадлежит шведскому концерну Electrolux, мировому лидеру на рынке кухонной техники, а данный завод выпускает стиральные и посудомоечные машины. Однако работает он с убытками, а потому шведское руководство решило в конце 2007 года его закрыть, а производство перенести в Польшу и Италию. Вот против этого с минувшей пятницы и бастуют немецкие рабочие, днём и ночью при 20-градусном морозе блокируя заводские ворота.
Здесь сразу у 1750 человек разрушают основу жизни. Эти люди бессменно работали на фирму AEG, пережили вместе с ней взлёты и падения, помогли ей стать большим концерном. И теперь их бросают на произвол судьбы. Именно поэтому они и приняли решение бастовать.
Концерн должен теперь проявить социальную ответственность – по меньшей мере, компенсировать тот ущерб, который возникнет из-за его решения. Причём одним центом или одним долларом он тут не отделается.
… говорит лидер профсоюза работников металлургической и металлообрабатывающей промышленности Германии Юрген Петерс, формулируя программу-минимум нынешней стачки: добиться от шведского концерна как можно более высоких отступных. В свою очередь, глава заводского профкома Харальд Дикс призывает бороться за осуществление программы-максимум: создать работодателю столь серьёзные финансовые проблемы, чтобы сохранение производства на убыточном заводе в конечном счёте обошлось бы концерну дешевле, чем закрытие предприятия.
Я думаю, что последствия в нынешней ситуации будут для «Электролюкса» весьма болезненными, хотя его руководство и утверждает, что всё идёт нормально. Но если в течение ближайших дней или более длительного времени из Нюрнберга не будет поступать новая высококачественная продукция, они это очень даже почувствуют. Мы из различных источников знаем, что польские фабрики в нынешней ситуации увеличить поставки не смогут.
На что глава концерна Electrolux Ханс Строберг отвечает так:
Мне трудно себе представить, что такая стратегия даст ожидаемый результат. На каждой стиральной или посудомоечной машине, которую мы выпускаем в Германии, мы теряем 60 евро. Тем временем наши конкуренты, не в последнюю очередь немецкие, давно уже перевели своё производство в Турцию и Польшу.
Мне очень жаль, что дело зашло так далеко. Мы должны сесть за стол переговоров и совместными усилиями найти выход. Но пока никто не в состоянии объяснить, как сделать производство в Нюрнберге вновь прибыльным. Я с пониманием отношусь к тому чувству горечи, которое испытывают работники завода. Но мы заблаговременно объявили, что у нас в Нюрнберге проблемы с производительностью труда. Тем самым мы, с одной стороны, хотим облегчить поиск решений, с другой, дать сотрудникам шанс, оставаясь пока на заводе, найти себе новое место работы.
Действительно, завод собираются закрыть почти через два года. Казалось бы, масса времени подыскать себе другую работу, зачем бастовать? Но в Германии хроническая безработица, а потому надежд найти новое место, особенно в Нюрнберге, крайне мало. Можно, конечно, переехать в другой город, но там тоже безработица! А почему профсоюз не предлагает тогда добровольное сокращение зарплат на убыточном заводе AEG? Потому что это может вызвать цепную реакцию урезания зарплат на других предприятиях по всей Германии. Как видите, ситуация очень неоднозначная, и обе стороны в этом конфликте по-своему правы. Рабочие обвиняют Electrolux в том, что он лишает их средств к существованию, а его руководство возражает, что закрытие убыточного завода является «жизненно важным» для всего концерна. А ещё Ханс Строберг обвиняет в случившемся немецких потребителей, которые не хотят покупать более дорогую продукцию, сделанную в Германии, а гоняются за скидками и постоянно ищут, где бы что купить подешевле.
«Мы, потребители, постоянно беспокоимся за своё рабочее место и иногда даже выходим на демонстрации. А потом садимся в свои корейские или японские автомобили, едем к дискаунтерам IKEA или Lidl и покупаем там наиболее дешёвые товары».
Это высказывание шведского менеджера, обошедшее в последние дни многие немецкие газеты, вполне может стать крылатым. Потому что очень точно отражает ту противоречивую ситуацию, в которой оказалась сегодня Германия и её потребители, являющиеся одновременно и наёмными работниками.
А теперь давайте обратимся к бизнесу немецкого концерна Siemens в России. Как раз в этот четверг мюнхенский электротехнический гигант будет отчитываться на годовом собрании акционеров о своей работе в прошлом году – и новый председатель правления Клаус Клайнфельд в своём отчёте наверняка упомянет российскую региональную компанию. Дело в том, что в прошлом году её постигли две крупные неудачи. Во-первых, новое начальство Российских железных дорог прошлым летом в десять раз сократило объём заказа на немецкие скоростные поезда, которые планируется пустить по модернизированной трассе Москва – Петербург - до этого варианты соответствующего соглашения аж дважды с большой помпой подписывались в присутствии Владимира Путина и Герхарда Шрёдера. Во-вторых, российское правительство не разрешило «Сименсу» приобрести контрольный пакет в московском акционерном обществе ОАО «Силовые машины» из-за того, что оно выпускает не только турбины для электростанций, но и военное оборудование. Однако на фоне двух этих нашумевших историй легко упустить из виду те успехи, которых тем не менее добилась российская региональная компания «Сименс», подчеркнул в беседе со мной директор её центрального административного отдела Алексей Григорьев:
(аудиофайл)
И это – несмотря на то, что теперь «Сименс» уже больше не занимается мобильными телефонами: руководство концерна продало это подразделение тайваньскому концерну BenQ.
(аудиофайл)
А каковы сегодня основные направления деятельности концерна Siemens в России, спросил я Алексея Григорьева.
(аудиофайл)
Что же касается московских «Силовых машин», то тут найдет следующих компромисс.
(аудиофайл)
Поскольку речь зашла о высоких технологиях, то я попросил директора центрального административного отдела российской региональной компании «Сименс» Алексея Григорьева рассказать о том, в какой мере эта немецкая компания способствует развитию в России научных разработок.
(аудиофайл)