Германия – страна изобретателей и новаторов?
Некоторые вполне серьёзные аналитики утверждают, что удел Европы – в не столь уж отдалённом будущем превратиться в своего рода музей человеческой цивилизации – пыльный и безжизненный. При этом имеется в виду, что в эпоху глобализации этот континент неконкурентоспособен – причём не только в сфере материального производства как такового, но и в области научных исследований и технических инноваций. Похоже, что в этих прогнозах заключена немалая доля истины, особенно если учесть особенности демографической ситуации в большинстве европейских стран – стабильное снижение рождаемости и увеличение доли людей пожилого и очень пожилого возраста. Есть, конечно, и другие эксперты, оценивающие перспективы Старого Света не столь мрачно, так что вряд ли стоит впадать в панику, но задуматься над путями выхода из кризиса стоит. Тем более, что с предостережениями выступают не только анонимные эксперты, не несущие за свои прогнозы никакой ответственности, но и весьма известные и влиятельные политики. Такие, например, как комиссар ЕС по делам промышленности Гюнтер Ферхойген (Günter Verheugen):
В ближайшие 5-10 лет нам суждено будет стать свидетелями острейшего противостояния, чрезвычайно жёсткой конкуренции, причём именно в тех самых отраслях, где мы мнили себя непобедимыми. Китай и Индия догоняют нас семимильными шагами – например, в станкостроении, в биотехнологиях, в генной инженерии. Поэтому мы должны действовать безотлагательно.
Важность проблемы официально признана уже давно. Во всяком случае, в марте 2000-го года на внеочередной встрече глав государств и правительств стран ЕС в Лиссабоне была принята стратегия экономического развития, цель которой – сделать Европу к 2010-му году самым конкурентоспособным и динамично развивающимся экономическим регионам мира. Но время идёт, и не похоже, чтобы к намеченному сроку эта цель могла быть достигнута. Даже взятое на себя обязательство – довести долю финансирования науки до 3-х процентов своего валового национального дохода – страны ЕС пока не выполнили. Так что Гюнтеру Ферхойгену остаётся только взывать:
Политические элиты во всех странах-членах ЕС должны раз и навсегда покончить с представлением, будто всё может оставаться как есть, будто мы и дальше можем работать спустя рукава, хозяйствовать тяп-ляп, и уж как-нибудь эту самую глобализацию переживём.
Гюнтер Ферхойген и сам считает порой свои нравоучения «гласом вопиющего в пустыне». Но снова и снова призывает политиков более ответственно подойти к решению насущных проблем своих стран. Проблем, от которых зависит будущее континента:
Нам в Европе нужно всё больше высокообразованных людей. Поэтому мы настоятельно призываем страны ЕС приступить, наконец, к реформированию своих систем образования. Только это даст молодым европейцам шанс на успех в новых условиях. Тогда, возможно, прекратится и имеющий сегодня место массовый отъезд начинающих исследователей за океан.
Об этом же в очередной раз говорила недавно и министр образования и научных исследований Германии Аннетта Шаван (Annette Schavan):
Всемирная конкуренция в сфере инноваций – это, прежде всего, конкуренция в борьбе за таланты. Нам в Европе не хватает исследователей. Нужно больше молодых людей, готовых посвятить себя науке, испытывающих к ней страсть. А само по себе так не получается, здесь требуются целенаправленные усилия.
Это выступление прозвучало в Бонне на презентации уже 7-й по счёту Рамочной программы ЕС, цель которой – создать наиболее благоприятные условия для развития науки и технологий. По словам Шаван, программа призвана укрепить научные и технологические основы европейской экономики и предусматривает выделение на эти цели в ближайшие 5 лет 54,4 миллиардов евро. Планируется расширить международное сотрудничество внутри ЕС между университетами, промышленными предприятиями и исследовательскими центрами – прежде всего, в области здравоохранения, энергетики, продуктов питания, безопасности, ряда других приоритетных направлений. Распределением средств на поддержку фундаментальных исследований будет заниматься специально создаваемый для этого Европейский исследовательский совет. Правда, в его состав входят те же учёные, которые порой и сами подают заявки на финансирование. Эта система, чреватая кумовством и своего рода «самообслуживанием», подверглась резкой критике. И всё же комиссар ЕС по делам науки Янеш Поточник (Janez Potocnik) назвал программу новой эрой в истории совместных научных исследований:
Давайте начнём. Давайте начнём объединёнными усилиями, и давайте сделаем это со страстью! Только совместно мы сможем устоять в глобальной конкуренции.
На первый взгляд может показаться, что европейским учёным выделены теперь огромные средства: 54,4 миллиарда – это почти на 60 процентов больше, чем было израсходовано на те же цели за предыдущий 5-летний период. С другой стороны, это «кот наплакал» по сравнению с объёмом финансирования научных исследований в США. В Европе, а особенно в Германии, ощущается острая нехватка венчурного капитала, то есть капитала, вкладываемого в новые фирмы, новые продукты, новые идеи, что, естественно, связано с повышенным риском. По словам бывшего президента Германии Романа Герцога (Roman Herzog), если в Соединённых Штатах венчурный капитал достигает 0,22 процента от валового внутреннего продукта, то в Германии этот показатель в 7 раз ниже:
Многие хорошие идеи, защищённые замечательными патентами, сплошь и рядом реализуются в виде слабых изделий, неспособных завоевать рынок, потому что у разработчиков вообще не было финансирования или оно было крайне скудным.
В Германии вообще с инновациями ситуация особая. Две области, в которых немецкие учёные были мировыми лидерами, практически отпали как сферы приложения научного потенциала по политически мотивированным причинам. Во-первых, предыдущая правительственная коалиция с участием зелёных добилась отказа от атомной энергетики, что автоматически повлекло за собой практически полное прекращение научных исследований и технологических разработок в этой области. Во-вторых, в Германии действует крайне жёсткий закон о защите эмбрионов, регламентирующий и ограничивающий, в частности, исследования с эмбриональными стволовыми клетками. Многие независимые эксперты считают, что и то, и другое, по меньшей мере, очень недальновидно. Стремление эффективно противодействовать глобальному потеплению климата путём сокращения выбросов парниковых газов в атмосферу неминуемо заставит человечество активно использовать атомную энергетику, пусть и на новом уровне безопасности, однако в этих технологиях лидером будет уже не Германия. То же самое относится и к биотехнологиям, особенно в сфере медицины: уступив мировое лидерство США, Великобритании или странам южноазиатско-тихоокеанского региона вроде Сингапура, Германия будет вынуждена тратить гигантские средства на закупки готовой продукции – например, новых лекарств...
Ну ладно, а как же обстоит дело с инновациями в тех областях, куда политики не вмешиваются? Да тоже очень неважно. А ведь Германия традиционно считается страной инженеров, изобретателей, новаторов. Здесь были разработаны первый автомобиль и первое автоматическое вычислительное устройство, реактивный двигатель и факсимильный аппарат, зубная паста и аспирин, наконец, методика сжатия звуковых файлов для их передачи через Интернет, всемирно известная под названием «МР3». Впрочем, если судить по количеству патентов, то может даже сложиться впечатление, что ситуация по-прежнему вполне благополучная: по этому показателю Германия занимает после США второе место в мире, на её долю приходится 18,6 процента всех новых патентов. Но чтобы устоять сегодня, а тем более завтра, в конкурентной борьбе, этого уже недостаточно, – считают эксперты маркетинговой фирмы «Boston Consulting». По словам её шефа Петера Штрювена (Peter Strüven), лишь в области автомобилестроения Германия всё ещё сохраняет безусловное мировое лидерство:
Будь то технология производства или безопасность, защитные покрытия, новые материалы, аэродинамика, а также телематика, то есть системы оптимизации транспортных потоков, – в этих сферах Германии принадлежит больше патентов, чем любой другой стране мира.
Эксперты фирмы «Boston Consulting» изучили свыше 700 тысяч международных патентов за период с июня 1998-го по февраль 2005-го годов, сконцентрировав своё внимание на 17-ти наиболее важных технологических областях. Оказалось, что Германия входит в тройку лидеров вместе с США и Японией. Но радоваться тут нечему: проблема в том, что Германия живёт старыми успехами. Это успехи в так называемых прикладных технологиях, то есть там, где результаты научных исследований непосредственно реализовались в форме новых производственных процессов и конкретных изделий. Сюда относятся не только уже упоминавшееся автомобилестроение, но и технологии в области альтернативной энергетики на основе возобновляемых ресурсов, будь то биомасса, ветряные генераторы или гелиоустановки, в области производства медицинской техники, а также отчасти в области строительства. Что же касается инноваций в таких областях, как, скажем, телекоммуникация, вычислительная техника, бытовая электроника, то здесь по количеству патентов Германия плетётся в хвосте. Петер Штрювен поясняет:
Поскольку в этих отраслях промышленности мы уже практически не представлены, то мы де-факто больше не ведём и научно-исследовательские работы в этих областях. На сегодняшний день отставание по некоторым направлениям достигло такого уровня, что уже нет смысла инвестировать в развитие базисных технологий.
Инвестировать надо в те отрасли, где в будущем ожидается самый динамичный рост. Соответственно, необходимо перераспределение средств, выделяемых на развитие науки и технологии, что, в свою очередь, требует кардинального переосмысления всей стратегии, – говорит Йоахим Мильберг (Joachim Milberg), председатель «acatech» – Конвента по развитию инженерных наук, созданного Академиями наук семи федеральных земель Германии:
Инновация в любом случае означает, что на самой вершине успеха предыдущей разработки нужно снова браться за новое, начинать искать новые решения. Это связано с тем, что технический прогресс предполагает и решительный отказ от старого, пусть даже хорошо себя зарекомендовавшего. То, что мы всё колеблемся, никак не можем заставить себя отринуть прежние решения, вовсе не означает, что прогресс остановился, просто он протекает более болезненно для нас. Тут невольно вспоминается одно из высказываний Никколо Макиавелли – видного политического мыслителя эпохи Возрождения. Он писал, что тот, кто стремится к новому, наживает себе врагов в лице всех тех, кто живёт за счёт старого.
Пока же чем быстрее протекает научно-технический прогресс в какой-то области знаний, тем слабее оказываются там позиции Германии. Хотя едва ли не каждая немецкая фирма, каждое немецкое предприятие с гордостью причисляют себя к инновационным компаниям, всего лишь 33 процента новых инженерных идей доводятся до стадии прототипа, а в готовом изделии реализуются и вовсе лишь 13 процентов разработок. Мало того, успехом на рынке пользуется чуть меньше половины этих изделий. То есть эффективность инновационной деятельности в Германии очень низка, – говорит профессор Фридрих Керка (Friedrich Kerka), директор Института по изучению прикладных инноваций в Бохуме:
Предприятия снова начали инвестировать больше денег в инновации. За последние годы расходы на научно-исследовательские разработки заметно выросли. В то же время доля фирм-инноваторов, то есть компаний, сумевших позиционироваться на рынке с новыми продуктами или услугами и теперь зарабатывающих этим деньги, постоянно сокращается, несмотря на рост инвестиций.
А ведь такая бедная природными ресурсами и полезными ископаемыми страна как Германия может выстоять в глобальной конкуренции только за счёт интеллектуального потенциала. Так что дело не только в том, сколько изобретений в Германии патентуется, но ещё и в том, как эти патенты внедряются в производство. Именно здесь немецкая экономика наиболее уязвима, именно здесь требуются самые кардинальные перемены, – говорит профессор Керка:
Это – особая проблема в Германии, поскольку многие вещи, которые были здесь изобретены и запатентованы, реально выходят на рынок лишь обходным путём – через США и Японию.
И в этом нет ничего удивительного. Если в 2004-м году в Германии на научные исследования и технические разработки было истрачено в общей сложности 52 миллиарда евро, то в Японии эта сумма составила 112 миллиардов, а в США – 241 миллиард. Всё более активным игроком на мировом рынке становится Китай. Если в минувшем году эта страна, по оценкам экспертов, истратила на научные исследования и технические разработки 26 миллиардов евро, то уже в 2015-м году объём таких инвестиций должен превысить 65 миллиардов.
Самое тревожное, что в Германии труднее всего реализовать действительно революционные научно-технические идеи, которые впоследствии оказываются чрезвычайно успешными. Такие идеи либо душатся в зародыше, либо начинают внедряться только после того, как их реализовали иностранные конкуренты, причём с немалым коммерческим успехом. По данным бохумских экспертов, такая модель поведения прослеживается во всех без исключения отраслях немецкой обрабатывающей промышленности – машиностроительной и станкостроительной, химической и фармацевтической, металлургической и электротехнической, оптической и даже пищевой. На то есть множество причин. Во многих немецких предприятиях высшему руководящему звену менеджеров некогда разбираться с рационализаторскими предложениями и инновационными идеями сотрудников. А из результатов столь модных теперь маркетинговых исследований сплошь и рядом делаются неправильные выводы, – сетует профессор Керка:
Именно расширение практики изучения рынка в последние годы привело к тому, что многие предприятия развернули деятельность в секторах, где и без них имела место повышенная активность. То есть они ориентировались на моду без учёта собственного профиля.
Но главный вывод экспертов – и он же главный рецепт для решения проблемы – очень прост:
Никакие инновации невозможны, если они не обеспечены ресурсами. По нашим оценкам, внедрение инноваций требует примерно в 10 раз больше средств, чем собственно исследования и разработка.
И наращивать финансирование нужно срочно, иначе будет поздно. Деньги на науку и на образование – это, безусловно, самая надёжная инвестиция в будущее страны.