В манерах России появилась заносчивость

Британская газета "Файнэншл Таймс", в частности, пишет:

Начало председательства России гладким никак не назовешь. В первый же день Россия отключила газ Украине и Молдавии, которые отвергли требования Москвы о значительном повышении цен, и пошла в наступление на неправительственные организации, попросту не обращая внимания на критику со стороны США и Европы.

Затем Москва завязала свару с Великобританией, обвинив ее в шпионаже. Причем эти обвинения были выдвинуты в основном для того, чтобы дискредитировать неправительственные организации, которые якобы являются авангардом иностранных разведок в России.

Наблюдатели отмечают, что в манерах России появилась некая заносчивость, которая вызвала в международном сообществе дебаты по поду того, как вести себя с Москвой в дальнейшем. Эта самонадеянность наиболее ярким образом проявилась в ходе пресс-конференции президента Владимира Путина на прошлой неделе. По его мнению, никто из лидеров "большой восьмерки" не сомневается в России, и только "записные советологи" задаются подобными вопросами. И все же решение России перекрыть газ Украине, которое имело следствием срыв поставок в три страны "большой восьмерки", похоже, подорвало доверие к председательству России в клубе индустриально-развитых стран.

Отчаянные поиски ответа на вопрос, как вести себя с Россией, заметнее всего в Вашингтоне. Очевидна озабоченность Америки тем, что у Запада не осталось рычагов воздействия на Россию, после того как она перестала зависеть от кредитов Всемирного банка и Международного валютного фонда. По мнению некоторых аналитиков, Путин считает, что Запад сегодня нуждается в России больше, чем Россия в Западе, доказательством чего является эпопея по недопущению создания Ираном ядерного оружия.

Один высокопоставленный американский чиновник заявил, что отношения между двумя президентами по-прежнему хорошие и что они могут беседовать откровенно. Однако США обеспокоены отклонением России от норм демократии и встревожены прекращением поставок газа на Украину. "У нас могут быть хорошие отношения в энергетической сфере, - сказал он, - если Россия перестанет себя так вести".

В связи с эскалацией "карикатурного конфликта" нидерландская газета "Фолкскрант" отмечает:

Аятолла Али Аль-Систани – высший духовный лидер иракских шиитов выступил против беспорядков. Будем надеяться, что и европейские политические лидеры прислушаются к этим словам и поймут, что массовые выступления на улицах Тегерана, Дамаска и в секторе Газа являются не только демонстрацией оскорбленных чувств верующих, но имеют также и политическую подоплеку.

Прежде всего, там ведется политическая игра, которую затеяли правые силы, стремящиеся запугать Европу. Посеять ужас, который заставит некоторых неожиданно пересмотреть границы свободы мнений в свете уважения к Исламу. Конечно, нужно уважать религиозные чувства верующих. Однако это чувство сможет в полной мере раскрыться только в условиях абсолютной свободы, а не под науськивание религиозных подстрекателей.

По поводу роли Египта в этом конфликте газета "Интернэшнл геральд трибюн" пишет:

Правительство в Каире сыграло главенствующую роль в этом дипломатическом конфликте. Выгода была очевидной. Государство и клерикалы поспешили заступиться за пророка, дабы покрыть себя лаврами защитника веры. Кроме того, это был прекрасный повод для того, чтобы свести счеты с датским правительством, которое поддерживает в Египте организации по защите прав человека, критикующие президента Мубарака. Речь идет не о борьбе культур, а о столкновении экстремистов, как мусульман так и не мусульман с одной стороны, и нас, то есть тех, кто запрещают экстремистам вещать от нашего имени, с другой. Речь идет о борьбе за власть, и, конечно же, о свободе мнений, как в Дании, так и в мусульманском мире.

Тему продолжает датская газета "Политикен":

Об изменении нашего законодательства с целью ограничения свободы слова не может быть и речи. Что же остается? Генеральный секретарь Лиги арабских государств заявил, что ему необходимо официальное извинение. На это датское правительство ответило, что оно не может извиниться за то, чего не совершало.

А почему, собственно говоря, не может? Ведь если Дании больше нечего сказать, то тогда становится непонятным, чем же, собственно говоря, столь интенсивно заняты дипломаты. Неужто нельзя найти более серьезные аргументы, убедительные для тех, кто действительно стремится к миру? Сами собой подобные проблемы до последнего времени не разрешались.