Сергей Пукст о новом альбоме и популярности в Польше

На стриминговых платформах можно послушать новый альбом Сергея Пукста Jawfish. Это первый альбом, который андеграудный музыкант выпустил в эмиграции, где находится около года и где испытывает неожиданную популярность. DW поговорила с ним после выхода альбома.

"Было неожиданностью, что я здесь появился"

DW: Альбом Jawfish полный метафор и странных смыслов. Помоги разобраться, о чем он, об эмиграции ли?

Сергей Пукст: Поскольку в нем целый ряд вещей довольно старых, понятно, что эмиграцией там и не пахнет. Он по настроению такой, каким являюсь я. Меня тут приглашали на интервью, на эфиры, и я все время производил впечатление человека вне контекста. Все думали про судьбы, терли лбы, и я понимаю, почему: уже пожил здесь, конечно, не все просто. Но если говорить о нишах, то, чтобы развеять "тугу", есть NaviBand. Я же всегда плохо вписываюсь в контекст, если говорить о социальных смыслах.

- Ты не почувствовал "туги" эмиграции?

- Пока у меня довольно счастливая парабола. Или спираль. Скажем, парабола судьбы или спираль алкоголизма.

- Что значит Jawfish?

- Это не значит ничего. Придумать хорошее название очень сложно, а там рисунок получился удачный и надпись вписалась легко. Просто вот какая-то выплыла из меня рыбка.

- Ты написал, что альбом появился на внезапно накрывшей волне славы. Складывается впечатление, что в эмиграции у тебя действительно новая популярность. Ты ее ощущаешь?

- Я почувствовал это в самом начале, когда здесь появился и начались интервью - с Лявоном Вольским, был в довольно серьезной передаче у Чалого. Та слава даже начинает немножко протухать. Думаю, было неожиданностью, что я здесь появился, люди ждали кого угодно, более активного в политическом плане, чем я. К тому же мы нашли друг друга с барабанщиком, и он придал новую энергию, которая сделала мое творчество достаточно легкомысленным, чтобы оно пользовалось популярностью - кстати, у молодой аудитории, что меня интриговало.

"В Беларуси сейчас какой-то отчаянный праздник"

- А с чем ты связываешь эту популярность? Может, то, что ты вне контекста "туги", и является рецептом?

- Мне важно сохранить внутреннюю молодость, быть достаточно беззаботным, немножко бессмысленным и в то же время делать неожиданные формальные вещи. Вот мне что-то интересно поэтически - и мне любопытно заложить это в качестве бомбы замедленного действия. Я стал писать более легкие песни, нам всем нравится легкая, даже детская музыка. Это ощущение, мне кажется, должно быть близко многим. Но, честно говоря, я о людях не сильно думал, когда все это писал. Мне люди всегда были категорически неинтересны.

- А разница между музыкой, которую ты писал в Минске и пишешь в Варшаве, есть?

- Она у меня все время меняется, просто никто не замечал. Я каждый год выпускал по альбому, но сказать, чтобы широкая публика интересовалась… Проблема в том, что в Минске убита широкая публика, настоящая форма популярности в Беларуси не очень известна. Эстрадных артистов, которые должны были бы быть популярными, никто не знает. Известны как раз люди, которые вырастают как-то вопреки, сами собой - "Molchat Doma", Света Бень. А здесь люди активно отвлекаются на вещи, которые и должны быть популярными. Но то, что я становлюсь популярным, в силу лабораторности того, чем я занимался, странновато. Но это отлично, я не отвергаю это.

- Ты сравнительно поздно уехал из Беларуси. Расскажи, какой тогда была культурная жизнь в Беларуси? Может, ты знаешь, какая она сейчас?

- Думаю, в Беларуси сейчас какой-то отчаянный праздник: люди сами себе придумывают мероприятия. Собственно, они занимаются тем, чем и всегда. Всю жизнь мы занимались самопально придуманными выступлениями, концертами и увеселениями. Как мы на ровном месте с Пашей Кузюкяном придумали формат программы "История рока и не тока" и стали рассказывать про любимых рок-героев. Или киноклуб, где было четыре-шесть человек, но зато он функционировал регулярно. Я бы и жил в таком подледном виде, не будь довольно радикальных событий.

Мне кажется, все продолжается, но без какого бы то ни было политического подтекста, просто люди поддерживают себя в этой одуряющей духоте, потому что это прежде всего скучно. Я жил в брежневское время, и помню это детское ощущение скуки. Я знаю целые группы людей, целые тусовки, которые продолжают жить, условно, как ни в чем не бывало. Но понятно, что все всё чувствуют.

"Музыка и заработок - концептуально разные вещи"

- Как думаешь, что имела ввиду музыкальная премия "Uwaga!", которая отметила тебя в номинации "Переоткрытие года", мол, в эмиграции ты показал себя с неожиданной стороны?

 - Я остался точно таким же, даже песни достаточно старые. Когда ты сделал вещь хорошо - не буду стесняться, в конце концов, есть что-то более важное, чем скромность, - она может жить долго. Формат работы с барабанщиком - гитара-барабаны - тоже не новый для меня. Думаю, новизна контекста, новизна момента сделали меня новым. Это просто вопрос площадок, внимания в сравнении с общим безразличием, связанным с тем, что плевать, "кто все эти люди?". Это очень белорусский вопрос, он говорит о том, что люди нелюбопытны. Включить дурака - проще всего, это безопасная тропка, отход от опасного размышления, где ты можешь облажаться. Ну, дурак и дурак, что с меня? Я вообще не знаю этих придурков на сцене, кто это такие?

- Зарабатываешь ли ты музыкой, хотя бы частично, в Варшаве?

- Супер частично, только преподавание английского языка мне что-то дает. Жить музыкой в Варшаве так же мифично, как в Минске. Музыка и заработок - вообще вещи концептуально разные. Как только ты занимаешься музыкой, будто идешь в шахту, долбишь уголь, добываешь нефть, большой процент того, что ты делаешь, становится уже не музыкой, а работой. Как говорила моя мама, преподаватель фортепиано, игра на фортепиано - это игра, вы должны получать удовольствие. Я избегал профессионального статуса из двух соображений: меня преследовал синдром самозванца, и я видел, что жизнь относительно профессиональных музыкантов очень тяжелая, люди морально сильно себя изнашивают. Либо они занимаются какой-то общественно значимой музыкой, а эта история никогда не имела ко мне никакого отношения.

- Где сейчас можно услышать твое выступление?

- Мы играли в разных клубах, например, в Chmury, изумительный концерт был в 2Koła - там вбилось 300 человек, кого-то ко мне несли по рукам. Я испытал ощущения, которых у меня не было никогда в жизни. Ты приходишь - эти жидкие аплодисменты в несчастном "Граффити", а тут какое-то тело несут, ты что-то орешь, огромное море рук, качающиеся головы - конечно, незабываемо. 27 и 28 сентября в Варшаве и Кракове мы планируем выступления с легендарной белорусской группой Drum Ecstasy. Я думаю, концерты будут по ходу дела происходить.