20.12.2001 Свобода слова на Ближнем Востоке
В прошлой передаче немецкие журналисты, работающие в США, поражались тому, как их американские коллеги, даже очень маститые, безоговорочно поддержали жёсткую политику ограничения всех свобод, в том числе и свободы слова. Слышали мы и голоса тех, кто считает такую политику опасной, означающей – фактически – победу террористов. Сегодня у меня есть возможность познакомить вас с тем, как понимают свободу слова и цензуру на Ближнем Востоке. В центре внимания при этом окажется телекомпания аль-Джазира, отражающая пёструю мозаику арабского мира и неотделимая от него. Кстати, я не удивлюсь, если у вас, как и меня, возникнет ощущение, что многое из того, о чём пойдёт речь только арабской спецификой не является.
«Арабские телепрограммы не вызывают восторга не только у европейцев, но и у самих арабов. Слушая новости из Сирии, вы узнаёте только о Сирии и её президенте. В новостях из Ирака речь идёт только о Саддаме Хусейне. Египетские развлекательные программы не предназначены для думающих зрителей. Если ты переключишь телевизор на канал Ливийской Джамахирии, то там нет ничего, кроме Каддафи. Большинство арабских телеканалов работают ... не для арабского мира, а для его правителей. А потому эти программы мало, кто смотрит, мало кто любит...»
- уверен палестинец Рахманн, который работает санитаром в Гамбурге.
- Говорят: эти каналы принадлежат египтянам, или саудовцам, но на самом-то деле эти каналы принадлежат правительствам. Что им нужно, то и передаётся, а что-то другое нет
Телеканал, который с одинаковым интересом смотрят арабы, живущие в разных странах мира, называется "аль-Джазира" – самая спорная телепрограмма арабского мира. Название «аль-Джазира» переводится как остров или полуостров, что можно понимать символически – нечто особенное в арабском мире, а можно и прямо – государство Катар, в столице которого работает "аль-Джазира", находится на полуострове. Однажды телекомпанию посетил президент Египта Хосни Мубарак. Обойдя немногочисленные помещения одноэтажного здания, Мубарак спросил: и этот спичечный коробок создаёт столько шума во всём мире? Журналист Марк Тёрнер так же посетил этот «коробок» и передал свои впечатления лишь об одной передаче:
В офисе новостного телеканала "аль-Джазира" привычная ежедневная «лихорадка». Через два часа должна начаться передача «Столкновение мнений», а ведущий - известный журналист Файзаль аль Катим - ещё не знает, сможет ли прибыть в студию один из двух участников дискуссии. На этот раз тема передачи: «Права человека в Тунисе».
- Мохаммед Моуадда, активный критик режима, не мог прибыть прямо к нам в Доху - тунисские власти были против этого. Поэтому ему пришлось сначала отправиться в другую страну под предлогом участия в международной конференции, а уже оттуда перебраться в Катар.
Пока журналист "аль-Джазира" рассказывает это, поступает сообщение, что тунисский диссидент уже находится в Катаре и ждёт телевизионщиков в гостинице «Мариот». Позже, в ходе передачи Моуада напомнит зрителям:
«Всегда, когда "аль-Джазира" хочет рассказать о наших проблемах, тунисские власти делают всё возможное, чтобы помешать передаче. Но сейчас они сломали зубы – «аль-Джазира» сумела сделать свою передачу»,
- удовлетворённо подчеркнул пятидесятипятилетний Мохаммед Моуадда, одетый в синий костюм, с накинутым на плечи арабским платком. Годы, проведенные в тюрьме, время домашнего ареста, утомительные переезды, жизнь под надзором – сейчас всё это для него не имеет значения. Благодаря ему, сорок миллионов телезрителей, живущих во всех частях мира, смогут получше присмотреться к тому, что на самом деле происходит в «образцовой» стране, какой её преподносят туристам.
«Тунис – это диктатура, режим, где вся власть уже много лет находится в руках одного человека. Полицейских в нашей маленькой стране намного больше, чем в Германии или во Франции. Тунисская демократия - это декорация. Разрешенные государством партии, полностью от него зависят, а потому их активность – это показуха, а вся их деятельность заключается в том, чтобы лишний раз продемонстрировать преданность режиму. У нас в Тунисе нет политической жизни, есть только политическая смерть»,
- считает Мохаммед Моуадда. Его оппонент, не только по передаче, но и по жизни - Файзал Террики, адвокат, близкий к правительству. Молодой человек выглядит, явно, менее уверенно, чем диссидент, и даже костюм сидит на нем как-то не мешковато.
- Господин Моуадда уже не в первый раз поливает грязью Тунис. Такого рода высказывания вызывают омерзение. Надо помогать правительству. Надо советовать ему, что можно было бы сделать иначе. Надо подбадривать президента, а не оскорблять его. Кто с такой неприязнью говорит о президенте, подвергает себя опасности и без нужды провоцирует власть.
В студии "аль-Джазира" продолжается дискуссия двух представителей Туниса, открыто улыбающегося оппозиционера и адвоката, преданного режиму. Независимый катарский телеканал смотрят на просторах между Дубаи и Касабланкой, а эта дискуссионная рубрика постоянно бьет все зрительские рекорды. ««Столкновение мнений» - это визитная карточка "аль-Джазира", единственного независимого телеканала в арабском мире.
В Эр-Рияде, столице Саудовской Аравии, как и везде в исламском мире, по вечерам скликают верующих. Один голос начинает, потом подключается второй, а затем их соединяет третий, добавляя новые краски. Муэдзины пытаются превзойти друг друга. Шииты и мистики, рационалисты и сунниты, сторонники религиозных государств и приверженцы лаицизма, хвалящие власть и критикующие ее. В Эр-Рияде тоже смотрят дебаты в студии "аль-Джазира", хотя, как убеждён её ведущий журналист Фейзал аль Катим:
- Вот уже 50 лет мы не слышим ничего, кроме точки зрения правительства. В арабском мире нет журналистики, нет настоящей информации, нет и свободных средств массовой информации. С момента своего возникновения во всех арабских странах телевидение и радио контролируются властями. У каждого арабского средства массовой информации есть только одна цель – приукрашивать образ главы своего государства. Каждый правящий режим стремится манипулировать журналистами. Весь «негатив» заметается под ковер. На это мы, арабы, мастера, если необходимо спрятать грязь. Вместо того чтобы заняться проблемой, открыто обсуждать её и искать решение, мы все прячем. Если у тебя на руке язва, ты будешь ее прятать? Нет! Ты идёшь к врачу и показываешь ее, чтобы он дал лекарство. В арабском мире мы скрываем свои язвы. А ведь их так много на теле арабского мира.
В знойном Эр-Рияде вся жизнь течет за стеклом, внутри климатизированного пространства, среди ковров и пластиковых растений. Вычурные архитектурные конструкции из бетона и стали завершаются стеклянными куполами. Между хрустальными дворцами неспешно летают роскошные лимузины.
В Саудовской Аравии нет культурной жизни, нет открытых дискуссий, нет театра и кино. Каждое проявление чего-то чужого, каждый признак многообразия мгновенно устраняется, как будто это вредоносные бациллы. Так, в магазинах продаются швейцарские карманные ножички. На первые взгляд обычные, традиционные – красные, но белые швейцарские кресты с них тщательно удалены.
В книжных магазинах не осталось и следа от тысячелетней исламской философии. Рационалисты, как Ибн Рушд, мистики, как Аль Халладш, реформисты как Абу Саид, как будто и не существовали. Продаются труды только тех, кто клеймит любую реформу в зародыше, кто гасит каждую искру свободы, как нечто враждебное исламу. Иностранная пресса, попадает в страну только через руки цензора. В ресторанах FastFood крутят американские сериалы, но как только на экране он и она приближаются друг к другу, изображение исчезает. Всё это объясняется «другими обычаями и культурой». Однако, телепрограммы сегодня уже невозможно «резать», сокрушается Абдаллах аль Джазир, заместитель министра информации Саудовской Аравии.
- Все, что поступает напрямую через спутник невозможно подвергнуть цензуре. У нас сейчас другая проблема. Уже давно нет и речи о том, чтобы резать фильмы и так далее. В Эр-Рияде вы можете принимать более ста каналов. Мы живем во время, когда меняются идеи и техника. Мы пытаемся усовершенствовать внутренние СМИ, чтобы люди не переключались на продукцию, которая нарушает их обычаи.
Салах аль Нагм как всегда по утрам в аппаратной просматривает материалы корреспондентов. Он это делает не как главный редактор независимой телестанции "аль-Джазира", а скорее как организатор процесса.
- Стиль «аль-Джазира» базируется на профессиональных стандартах, признанных в мире. Если новостные материалы тщательно подготовлены, актуальны и объективны, если у вас нет сомнения, что они корректны, тогда вы передаете новости в эфир. И как можно скорее, ведь вам хочется побыстрее проинформировать общественность о происходящем в мире. Национальное телевидение в странах арабского мира является "правительственным", а потому любые неподходящие властям сообщения всегда подвергаются цензуре. Новости «замораживаются» до того момента, когда ответственный руководитель решит, что и как можно выдавать в эфир. Религия, секс и политика – вот три табу на Ближнем Востоке. Если бы мы следовали этим табу, то сразу оказались бы на позиции власти. Но это не тот стиль, которого мы придерживаемся здесь, на «аль-Джазире». И именно это делает наш канал исключительным явлением.
С этим согласна и Итидаль Саламе, берлинский корреспондент этого телеканала, сотрудничающая, кстати, и с целым рядом арабских средств массовой информации, выпускаемых на западе. На вопрос о принципах отбора информации и о цензуре на "аль-Джазире" Итидаль Саламе ответила:
- Естественно, предварительно я предлагаю тему на рассмотрение редакторов, и они решают, насколько она заслуживает внимания. Но, в сущности, это - не цензура, а, скорее, голосование. Мы вместе обсуждаем, какая из предлагаемых тем больше интересует зрителей. До сих пор я никакой цензуры на себе не испытала, у меня не было редакторов, которые бы указывали мне, что надо вырезать из сюжета, а что, наоборот, вставить. Максимум цензуры, о которой я слышала - это временное отстранение корреспондентов от работы. Т.е. по принципу – не канал резко высказался по какому-либо поводу, а его корреспондент. У «аль-Джазиры» довольно много проблем с Кувейтом, Ираком, даже Иорданией. Но правительства этих стран знают: стоит отключить нас, как популярность «аль-Джазира» еще больше вырастет, а арабы - народ изобретательный, они найдут возможности для приема.
- Насколько в Ваших репортажах принимаются во внимание национально-культурные различия, ведь запад, о котором Вы рассказываете, и арабский Восток, которому Вы это рассказываете – это два мира?
- Вы имеете в виду, что это тоже может быть своего рода цензурой? Я всегда должна учитывать интересы наших зрителей, ведь определённые темы их не интересуют. Например, внутриполитические разногласия или сугубо европейские, или восточноевропейские темы. Что касается моих репортажей, то чаще всего они затрагивают германо-арабские отношения, влияние Германии на общеевропейскую политику, германо-американские отношения - это одна из наиболее важных тем моих репортажей последнего времени. Сейчас, когда Германия играет столь значительную роль в ЕС, арабский мир интересует направление её политики. Для арабских стран крайне важно укреплять отношения с Германией, для нас это своего рода коридор в Европу. И работа корреспондента приобретает в этой связи особую значимость.
В шестидесятые годы, когда появилось телевидение, страны Арабской лиги заключили "Арабский вещательный союз". Его задача, среди прочего, следить за сохранением табу. Директива, которой следует ArabSat, арабское спутниковое телевидение - звучит так:
"Правительства арабских государств внушающим уважение образом постановили: ислам не должен становиться предметом критического и спорного представления, запрещается создавать телепрограммы, которые ставят под сомнение арабские традиции ".
«Точно также когда-то запретили "непристойные" истории из "Тысячи и одной ночи"»,
- говорит Аззедин, учитель из марокканского Мекнеса.
- Свобода слова давно воспринимается как нарушение табу, она объявлена вне закона и считается первым шагом к непристойности, разрушению обычаев и атеизму. Тысячу лет мы находимся "в тяжелой фазе". Тысячу лет власти запрещают свободу мнений, чтобы "сохранить единство". И всегда это было "временно, пока длиться это тяжелое время". Табу на то, что нас в действительности захватывает. Как только о чём-то начинают говорить открыто, «оно» теряет привлекательность. Вспомните Клинтона. Когда всё перестало табуизироваться, когда даже анализы спермы Клинтона разместили в интернете, всё перестало быть интересно. Клинтон даже остался президентом. Мы должны, наконец, осмелиться говорить обо всем. Возможно, это и вправду является слабостью нашего менталитета, - то, что арабы любят прятать некоторые вещи. Но скрывать ничего не нужно. Нужно обо всем открыто говорить. До «аль-Джазира» у нас не было программы, в которой сообщалось "другое" мнение.
А в студии "аль-Джазира" в Дохе продолжается дискуссия о положении в Тунисе. Близкий правительству адвокат Террики, как и следовало ожидать, видит страну только с солнечной стороны: стабильность, экономический рост, симпатии к США и Евросоюзу, никаких беспорядков. Никаких проблем с правами человека – о них вообще не говорится. Диссидент Моудда возмущается. В студии раздаётся звонок зрителя из Германии:
- У меня вопрос к правоведу Террики, знает ли он, что значит "право"? Господин адвокат, вы на самом деле верите, что тунисский народ и тунисское правительство каким-то образом связаны друг с другом? Вы не знаете, что в Тунисе применяют пытки, каждый день, во всех тунисских полицейских участках? Знаете ли Вы, почему я вынужден просить политическое убежище в Германии?
Находящийся в студии диссидент Моуадда подхватывает этот поток обвинений в адрес режима Бен Али. Адвокат власти Террики выходит из себя:
- У тебя нет чувства стыда, Моуадда? Ты поливаешь грязью честь Туниса - это невероятный скандал.
Вряд ли стоит удивляться, что, оказавшись после передачи «Столкновение мнений» на родине, критик тунисского режима Мохамед Моуадда сразу был арестован. А телекомпания - как всегда после «Столкновения мнений» была подвергнута ураганному обстрелу со стороны средств массовой информации, верных диктатору, ставшему героем передачи "аль-Джазира". Столь независимую, столь остро критическую и профессиональную программу, мол, не могли сделать арабские журналисты - за ними явно стоят враги арабского мира. Одна из про-правительственных тунисских газет написала:
"Катар – маленькая богатая страна, которой можно было завидовать, пока сына последнего эмира не охватило безумие. Он осквернил святое отечество, изгнал отца с трона, бросил страну в угар безумия и мании величия. А самого себя он окружил светом рампы, открыв станцию «аль-Джазира»".
Но кто же он – этот эмир Катара и зачем ему всё это? Об этом речь пойдёт ровно через неделю.