''Революция'' в Германии: что говорят о романе

Недавно в Германии вышел роман современного белорусского писателя Виктора Мартиновича "Революция" в переводе Томаса Вайлера (Thomas Weiler), который ранее переводил на немецкий язык другие книги этого автора - "Паранойя" и "Мова". Переводчик с белорусского, русского и польского языков популяризирует современную белорусскую литературу в Германии и следит за тем, что с ней происходит в Беларуси.

DW: Вам понравилось работать над новым романом Виктора Мартиновича "Революция"?

Томас Вайлер: Я с этим текстом намучался, честно признаюсь. Это связано с содержанием. Много неприятных персонажей. И если занимаешься текстом многие месяцы, это тяготит.

- В чем еще заключались трудности?

- У книги довольно сложная конструкция. Оставаться в ее пределах было не так просто. В ней также много аллюзий на другие тексты, которые нужно учесть при чтении и переводе. Постоянно всплывает "Мастер и Маргарита" Булгакова, появляются места действия, известные по этому роману. Как переводчик я все время боялся, что что-то упущу. Это не первый роман Виктора Мартиновича, над которым я работал, и я знаю, что он охотно прибегает к таким приемам, прячет какие-то вещи в своих текстах. Это замечают не все, кто их читает. Поэтому мне было важно все это обнаружить и донести до немецкого читателя.

- Вы не советуете этот роман в качестве первой книги для тех, кто открывает для себя белорусскую литературу?

- Вопрос в том, какие у читателя ожидания. Если он хочет больше узнать о Беларуси, то это точно не первая книга для таких целей. В этом случае можно посоветовать "Минск. Путеводитель по Городу Солнца" Артура Клинова. В "Революции" действие происходит в Москве, роман никак не связан с событиями, происходящими сейчас в Беларуси.

Но его можно читать и как захватывающий триллер. Для этого не надо много знать о реалиях в стране. Определенный семантический слой останется без внимания, но ущербом это не будет. К этой книге можно подойти по-разному. Тот, кого интересуют события в России, дело Ходорковского, Навального, найдет в ней познавательные пассажи.

- Роман "Революция" не об актуальных событиях в Беларуси. Но сотни экземпляров были изъяты у издателя, а до этого была сорвана презентация книги в Минске. Почему белорусские власти так ее боятся?

- Изъятие экземпляров затронуло сразу несколько независимых издательств - "Янушкевич",  "Кнiгазбор". Заморожены их счета, издательства не могут работать. Эта проблема коснулась Виктора и многих других авторов. Что до "Революции", то само по себе название звучит опасно. Думаю, чиновники не особо стараются заглянуть в книгу, а просто реагируют на его символичность. И потому, что протестующие фотографировались с романом в руках, сложно сказать, читали ли они его или для них это просто ассоциация с революцией.

- Можно сказать, что в Германии в лице Виктора Мартиновича появился белорусский Сергей Жадан? То есть известный автор, который привлекает интерес и к другим белорусским писателям?

- Не думаю. До Жадана в Германии с украинского языка первым начали переводить Андруховича. Он хорошо говорит по-немецки и активно способствовал тому, что здесь узнали и о других авторах. Виктор - другой тип личности. Он не берет на себя такую роль. Есть и другие белорусские авторы, которых переводят на немецкий: Ольга Гапеева, Альгерд Бахаревич, Юлия Тимофеева.

Но издатели открыли их для себя иными путями - кого-то знали раньше, чье-то произведение видели в журнале. Виктор не очень стремится популяризировать их. Да и в белорусской литературе у него особая роль, поскольку он пишет и на русском, и на белорусском. Эта констелляция не всегда была простой.

- Вы еще и своего рода лоббист белорусской литературы в Германии. Сами находите интересных авторов, предлагаете их издателям. В связи с происходящим сейчас в Беларуси немецкие издательства стали более открытыми, заинтересованными в белорусских авторах?

- Переводчиков с белорусского на немецкий очень мало, и все мы активно стараемся привлечь внимание издателей к белорусским авторам. Мне кажется, что сдвиги есть. Связано ли это с событиями в Беларуси? Протесты после выборов там были и раньше, но немецкоязычные СМИ после них быстро забывали об этой стране. На сей раз все иначе. О Беларуси до сих пор пишут и очень обстоятельно. В издательствах это пока не вызвало всплеска интереса. Но в работе уже находились несколько книг: "Революция" Виктора Мартиновича, роман Ольги Гапеевой "Кэмел-Трэвэл", "Красный крест" и "Бывший сын" Саши Филипенко. Издательства не могут быстро реагировать - на выпуск книги требуется время.

Но можно говорить о том, что вырос интерес общественности к Беларуси. И роль авторов сейчас скорее - давать интервью, рассказывать о ситуации и найти слова для того, что происходит в их стране. СМИ в Германии, Австрии, Швейцарии к ним за этим обращаются. И связи, возникшие во время их стажировок в других странах, сейчас подтверждают свою важность. Возможно, этих авторов будут больше читать, потому что их имена появляются в СМИ. В целом, требуется время для того, чтобы белорусские протесты и все, что с ними связано в последние полгода, нашли отражение в литературе. Тогда будет интересно наблюдать за реакцией немецких издателей.

- Какие тренды в современной белорусской литературе вы наблюдаете?

- Она очень многогранна, в ней столько разных голосов. Стало больше издательств, публикующих интересных современных авторов. Долгое время "Логвинов" был единственным независимым издательством, достойным упоминания. Потом появились "Голиафы", "Янушкевич", "Кнiгазбор". Сейчас спектр широкий. И то, что в этой независимой среде авторы, пишущие по-русски, тоже могут быть успешными, - новое явление. Возникло понимание, что белорусская литература не должна сводиться только к книгам на белоруском языке. Были и произведения на идише, и сейчас авторов, как Моисей Кульбак, открывают по-новому как своих. Все это позитивные изменения, которые показывают, что современная белорусская литература полна жизни, она не уснет и ее не уничтожить теми мерами, которые власти сейчас предпринимают против издательств.

- Назовите три, на ваш взгляд, самых интересных автора?

- Сложно кого-то исключить. Я по-прежнему считаю произведения Ольгерда Бахаревича очень увлекательными и рад тому, что могу и дальше заниматься их переводом на немецкий. Алесь Рязанов как лирик - очень важный голос, который еще слишком мало представлен на других языках. И Светлана Алексиевич. Она пишет литературу особенного рода, но ее обязательно нужно назвать.

- Вы жили какое-то время в Минске. Там и полюбили белорусский язык. Как вам удается поддерживать языковые знания?

- Мой активный белорусский - не очень хороший, но я много читаю и стараюсь таким образом углублять свои знания. Я поддерживаю контакт с авторами, которых перевожу. Некоторые из них общаются по-белорусски. Это также помогает мне.

- Три слова по-белорусски, которые вам особенно нравятся?

- "Рыхтык", "калі ласка", "паталагаанатам" ("правильно", "пожалуйста", "патологоанатом" - Ред.).

Смотрите также: