Как живут заключенные в "новой" туркменской тюрьме

Международная правозащитная организация Туркменский Хельсинкский фонд (ТХФ) распространила пресс-релиз, в котором приводится описание состояния одного из исправительно-трудовых учреждений в Туркмении. В документе, в частности, говорится:

“Заключенные отбывающие наказание в так называемой “новой” тюрьме под Ашхабадом, Авадан-Депе, БЛТ-5 находятся в тяжелейших условиях. Как сказал нашему наблюдателю работник тюрьмы, пожелавший сохранить анонимность:”Мы тонем в подпочвенных водах. Это длится уже несколько месяцев, а вода все сочится и сочится”. Сырость, по его словам, вызвала у больных осужденных обострение заболеваний туберкулеза, ревматизма, радикулита и почек”.

ТХФ, ссылаясь на свои источники информации, приводит следующие данные о тюрьме Авадан-Депе:

“Камеры условно делятся на три вида: для женщин, для гражданских и для бывших работников правоохранительных органов. Окном считается отверстие в стене на высоте более двух метров, без стекла, зарешеченное толстой арматурой. Размер отверстия примерно 1 м.Х 80 см. Окно выходит во внутренний двор, в некоторые камеры почти не проходят прямые солнечные лучи, во всех камерах освещение очень слабое. Вентиляция отсутствует, летом задержанные подвержены нечеловеческому содержанию из-за высокой температуры в помещении и отсутствия свежего воздуха. Среди опрошенных были лица, которые были вынуждены спать по двое на койке, а также такие, которые из-за переполненности камеры спали на полу.

Задержанные вынуждены длительное время находиться в тесном, переполненном помещении... Прогулки, свидания с родственниками и получение продуктовых и иных передач (посылок) запрещены. Отопления нет и зимой температура в помещении порой не поднимается выше 10-12 градусов”.

ТХФ приводит и многие другие данные, говорящие о тяжелейшем положении заключенных в тюрьме Авадан-Депе – речь идет и о несоблюдении элементарных санитарно-гигиенических норм, прав заключенных на доступ к информации, об отсутствии нормального медицинского обслцуживания и о полном пренебрежении руководства тюрьмы к нормам питания заключенных.

ТХФ обращает особое внимание на положение заключенных-женщин: “

“Напомним, что в февральском от 2004г. пресс-релизе ТХФ отмечалась встревоженность туркменских правозащитников:...“Когда приезжает комиссия из Ашхабада, тогдашний начальник дашаузской женской колонии Авезметов Б. организовывает наиболее привлекательных девочек ( имеется в виду женщин-заключенных из дашаузской тюрьмы) для того, чтобы ублажать начальство”. Только за такую услугу заключенным женщинам могут предоставить работу в местах заключения, более-менее приемлемую камеру, паек и т.д”.

Являются ли факты, приведенные правозащитной организацией, исключением для Туркмении или это общая практика? На этот вопрос «НВ» отвечает лидер Республиканской оппозиционной партии Туркмении, Н.Ханамов:

НХ: Действительно, положение в тюрьмах очень и очень тяжелое. Во-первых, служащие МВД, тюремная охрана превратили это дело в бизнес, потому что любое свидание, передачи заключенным без оплаты определенной суммы сделать невозможно. Наживается и прокуратура, когда готовятся списки к амнистии. Родственники, у кого в тюрьмах находятся близкие, начинают заранее искать пути, как бы добиться того, чтобы их близкие попали в эти списки. А это так просто не делается, оплачиваются огромные суммы. Люди идут на это, продают все в доме, занимают, лишь бы вытащить из тюрьмы родственников, так как условия, в которых находятся заключенные, очень тяжелые. Никаких норм по численности заключенных в камерах не соблюдается, на месте одного могут находятся пять человек. Чтобы получить сведения или навязать ту или иную статью, заключенных подвергают жесточайшим пыткам, так что они признаются в том, чего и не совершали.

Что известно о положении политических заключенных, особенно тех, кто оказался за решеткой после суда по делу о так называемом покушении на С.Ниязова в октябре 2002 года? Ведь к этой категории заключенных международные организации проявляют особое внимание.

НХ: Особое положение с политзаключенными. Хотя Ниязов постоянно утверждает, что такой категории в туркменских тюрьмах нет, это не правда. Они не подлежат амнистии, находятся в особых условиях. К ним нет никакого доступа. Родные многих из них даже не знают, где они находятся, какова их судьба. Жив ли, болен ли. Есть случаи, когда даже после смерти таких заключенных родственникам не сообщают о смерти и не выдают тела. Они подвергаются жесточайшим пыткам, при этом используются самые изощренные методы. У таких заключенных очень ограниченное время прогулок. Особенно это касается политзаключенных, связанных с делом октября 2002 года. Их выпускают на прогулку раз в неделю на пол часа. Большинство из них находится в одиночках, и на прогулки их часто тоже выпускают не группами, а по одному. Сведения о них получить очень сложно.

Как реагируют на это международные организации?

НХ: Когда по Туркмении принимались резолюции Европарламентом, Комиссией ООН по правам человека, Генассамблеей ООН, это отразилось в документах. Там конкретно сказано: разрешить доступ к заключенным родных и близких и разрешить Международному Красному Кресту посетить политических заключенных. Недавно руководство Международного Красного Креста подняло этот вопрос во время визита в Ашхабад. Вопрос ставился на уровне президента.

В этой связи можно напомнить, что в конце июня информационные агентства распространили сообщения о подписании между Туркменией и Международным Красным Крестом соглашения о сотрудничестве. Детали не оглашались. Однако по неофициальным каналам стало известно, что С.Ниязов в ходе встречи с вице-президентом Международного комитета Красного Креста Жаком Форстером отверг предложения последнего по обеспечению необходимыми медицинскими и санитарными принадлежностями и об исследовании лиц, осужденных по обвинению в покушении на президента и по политическим мотивам. Лишь после этого Туркменбаши подписал Постановление о расширении деятельности этой международной организации в Туркмении.