Трагедия на Олимпийских играх в Мюнхене: полвека спустя

Даже сегодня, спустя полвека, Гансу Фёльклу (Hans Völkl) становится не по себе, когда он слышит шум роторных двигателей: каждый раз в нем просыпаются воспоминания о реве двух вертолетов Bell-UH 1 в ночь на 6 сентября 1972 года. 

В то время Фёлькль был солдатом бундесвера, дислоцированным на военно-воздушной базе в Фюрстенфельдбруке. У него была ночная смена в диспетчерской службе. За трагедией в Олимпийской деревне, всего в 20 километрах от Мюнхена, тогда 21-летний солдат наблюдал по телевизору. Утром 5 сентября вооруженные палестинские террористы из группы "Черный сентябрь" беспрепятственно ворвались в помещения израильской олимпийской сборной. Они застрелили тяжелоатлета Йозефа Романо и тренера по борьбе Моше Вайнберга и захватили в заложники девять спортсменов-израильтян. 

Часы страха в Олимпийской деревне

Вечером того же дня восемь террористов с девятью заложниками забрались в два вертолета. Их требование освободить единомышленников из тюрем в Израиле и Германии не возымело успеха. После нескольких часов переговоров министр внутренних дел Германии Ганс-Дитрих Геншер (Hans-Dietrich Genscher) пообещал террористам безопасный полет в столицу Египта Каир. Вертолеты должны были доставить их в тогдашний аэропорт Мюнхен-Рим (München-Riem), где их для дальнейшего полета должен был ждать пассажирский самолет. 

Однако вместо этого пилоты Федеральной пограничной полиции доставили террористов вместе с заложниками на авиабазу в Фюрстенфельдбруке. Там, как вспоминает Фёлькль в интервью DW, вертолеты вынырнули из стены тумана около 22:30 часов и приземлились прямо перед окном его офиса на первом этаже.

Фиаско Фюрстенфельдбрука

Здесь по замыслу оперативной группы полиции снайперы должны были уничтожить террористов и освободить заложников. Но что-то пошло не так. Террористы открыли ответный огонь из автоматов Калашникова. На немецкой стороне, как говорят, одна рука не ведала, что делает другая. Тренировок по освобождению заложников у полицейских раньше никогда еще не было. У участников операции не было даже элементарной радиосвязи, а некоторые попадали под обстрел своих же коллег.  

Фёлькль и его товарищи из бундесвера не были проинформированы о том, что террористы и их заложники прибудут в Фюрстенфельдбрук. "Мы оказались в этой ситуации, потому что как раз работали в ночную смену. Никто нам об этом не сообщил заранее", - вспоминает очевидец событий 50-летней давности. Фёлькль нашел укрытие от свистящих в воздухе пуль за радиатором. В нескольких метрах от его комнаты рикошет пуль поразил полицейского. "Тогда погиб Антон Флигербауэр (Anton Fliegerbauer), - вспоминает Ганс Фёлькль. - Он лежал у стены, которая была покрыта осколками его костей. Пуля попала ему в голову".

Покушение на фестиваль мира

До полуночи по аэродрому эхом разносился огонь. Потом прозвучал взрыв. Террорист бросил гранату в один из вертолетов с заложниками (на главной фотографии), которые все еще были связаны. С рассветом стало ясно: помимо полицейского Антона Флигербауэра погибли все девять заложников и пятеро террористов. 

Олимпийскими играми в Мюнхене Германия хотела показать миру свое дружелюбное лицо. Они должны были стать "празднованием мира" всего через 27 лет после войны и убийства немцами шести миллионов евреев. Но теперь евреев снова убивали на немецкой земле, а германское государство оказалось не в силах их защитить.

45 лет молчания

После однодневного перерыва и панихиды олимпийские соревнования в Мюнхене продолжились. Ни политики, ни полиция не принесли извинений за фиаско в Фюрстенфельдбруке. Не было создано и комиссии по расследованию, никто не взял на себя ответственность за неудавшееся освобождение заложников, как и за то, что Германия не приняла помощь израильских специалистов. Родственникам жертв приходилось десятилетиями бороться за то, чтобы вообще получить доступ к материалам следствия. И по сей день они пытаются добиться более высокой компенсации. И они не хотят иметь ничего общего с празднованием полувекового юбилея Мюнхенской олимпиады.

"Со свидетелями, потерпевшими и их семьями обращались почти как с надоедливыми родственниками, которых принимали с заднего двора", - подчеркивает Людвиг Щпэнле (Ludwig Spaenle). Он является Уполномоченным по борьбе с антисемитизмом в Баварии и полон решимости критически осмыслить этот вопиющий террористический акт во время Олимпиады. В то время Федеративная Республика Германия потерпела поражение перед лицом террора. "То, что произошло после террористического акта, также является драматической неудачей государства", - заявил Спэнле DW. "Была осознанная попытка как можно скорее обо всем забыть и многое замолчать. Не было и никаких публичных траурных мероприятий". Лишь сорок пять лет спустя были предприняты попытки переоценить и отдать дань памяти погибшим - открытием Мемориала в Олимпийском парке Мюнхена.

Психологическая травма вытеснялась из памяти

Как можно быстрее вернуться к обычной жизни - таким было и желание людей, как Ганс Фёлькль в 1972 году. Регулярные полеты возобновились в Фюрстенфельдбруке, когда обломки все еще валялись перед нашим офисом, вспоминает он. Психологической помощи не было, врачи рекомендовали выпить рюмочку коньяка против шока. 

"Люди пытались просто подавить в себе воспоминания о трагедии", - говорит Анна Ульрике Бергхайм (Anna Ulrike Bergheim). В течение многих лет она, будучи председателем Исторической ассоциации Фюрстенфельдбрука, искала свидетелей убийства. И нашла таких людей, как Ганс Фёлькль. Когда она идет по коридорам офиса диспетчерской службы на авиабазе, то может почти о каждой комнате сказать, кто находился там в ночь на 6 сентября 1972 года.

Как вам живется с этими воспоминаниями?

"Люди, оказавшиеся свидетелями трагедии, с большой долей вероятности так и не смогли ее осмыслить, чтобы забыть пережитое", - сказала в интервью DW Анна Ульрике Бергхайм. "Многие свидетели события появляются лишь сейчас, потому что они только сейчас готовы говорить об этом". Не только родственники погибших долгое время оставались без внимания, считает Бергхайм. "За 50 лет официальная сторона ни разу не побеспокоилась о тех, кто был там в ту ночь - о полицейских, представителях военно-воздушных сил, пожарных, в которых стреляли во время тушения пожара. Никого из этих людей никогда не спрашивали в течение 50 лет: как вам живется с этими воспоминаниями?" 

Сегодня Ханс Фёлькль публично рассказывает о своих переживаниях в ночь на 6 сентября 1972 года. Например, о том, что он видел тела израильского тренера по фехтованию Андре Спитцера и судьи по классической борьбе Йосефа Гутфройнда со связанными руками в вертолетах. Ганс Фёлькль, по его собственному признанию, пока не пытался связаться с родственниками погибших. Ему не хочется навязываться. Если кто-то заговаривает с ним об этом трагическом событии, то это совсем другое дело. Даже спустя 50 лет после мюнхенской бойни есть еще очень многое, о чем необходимо рассказать следуюшим поколениям.