Памятники самим себе
Любая атака на советский военный памятник в Восточной Европе - лучший подарок современной российской пропаганде. Где-то опять что-то сносят - значит, правду говорят российские официальные лица о фальсификации истории, о попытках принизить роль Красной армии в освобождении Европы, о неблагодарности восточноевропейских народов по отношению к Москве. Когда сейчас Сергей Лавров говорит о лидерстве Польши в сносе советских памятников, в его голосе нетрудно расслышать торжество - мол, вот видите, мы же предупреждали.
"Пресекать любые попытки"
Можно не сомневаться, что 9 мая в этом году, когда Владимир Путин и другие российские лидеры будут участвовать в праздничных мероприятиях ко Дню победы, они не оставят эту тему и скажут еще много слов о недопустимости переписывания истории и войны с памятниками - эти слова известны заранее, они уже не раз произносились с самых высоких российских трибун. "Необходимо пресекать любые попытки оболгать, сфальсифицировать прошлое, в том числе принизить решающую роль нашей страны в разгроме нацизма", - это самая свежая цитата Владимира Путина на этот счет, 5 апреля, но что-то похожее он говорил и в прошлом году, и в позапрошлом - уже невозможно представить себе официальную российскую риторику без упоминаний о попытках "принизить решающую роль нашей страны".
Впрочем, и аргументы сторонников избавления восточноевропейских стран от памятников Красной армии звучали в последние годы много раз - да, разумеется, для стран бывшего советского блока освобождение в 1945 году обернулось сорока годами "ограниченного суверенитета", и бронзовые, гранитные и бетонные красноармейцы напоминают болгарам, полякам и прочим не столько о радости освобождения от нацизма, сколько о послевоенных годах политического террора, коммунистической диктатуре и тому подобных вещах, о которых с нежностью и ностальгией вспоминать до сих пор трудно.
Пражане, когда красили советский танк-мемориал в розовый цвет, протестовали не столько против советских танков 1945 года, сколько против танков 1968-го, а самый громкий конфликт вокруг советского памятника - демонтаж таллинского "бронзового солдата" в 2007 году, - означал для эстонцев символическое расставание с советской оккупацией, а вовсе не с памятью о войне. О Польше тоже можно даже не говорить - очевидно, что страна, поделенная в 1939 году Гитлером и Сталиным, пережившая расстрел в Катыни и уже в конце войны не получившая помощи Варшавскому восстанию, имеет право на собственное отношение к той войне, отличное от того, что написано в советских учебниках.
Не только прошлое
Участники споров о советских памятниках всегда апеллируют к прошлому - защитники к героическому, противники к трагическому. Но не бывает таких яростных споров о давней истории, которые не были бы подкреплены тем, что происходит в настоящем. В конце восьмидесятых, то есть непосредственно в тот момент, когда народы Восточной Европы свергали свои коммунистические режимы, никому (за исключением чехов, у которых, повторю, к советским танкам были уже совсем другие, послевоенные счеты) не приходило в голову сносить памятники советским воинам-освободителем. Этих памятников просто не было в числе самых актуальных проблем, с которыми сталкивались тогда люди восточноевропейских стран.
Проблема всерьез возникла только сейчас, в наше время, когда официальная Россия решила сделать точкой отсчета своей политической и пропагандистской системы координат победу 1945 года. Актуализировав тему Второй мировой войны и заявив о себе как о претенденте на наследие всего хорошего, что принесла миру победа над нацизмом, российское государство разбудило в том числе и тех демонов, о которых не думало прежде. Черно-оранжевая георгиевская или, как ее называли в СССР, гвардейская лента в советские годы появлялась на открытках к 9 мая и на праздничных пиджаках ветеранов, носивших самую распространенную военную медаль "За победу над Германией" (это была лента той медали, а также солдатского ордена Славы).
В России Путина георгиевская лента - едва ли не самый актуальный символ политической идентификации, во время "русской весны" и войны на Украине приобретший довольно спорный - если не сказать зловещий - смысл. Восточноевропейские памятники советским солдатам, которые за 70 послевоенных лет, казалось, намертво слились с пейзажем, вдруг ожили, и в нагрузку к ним добавилась вся официальная российская система ценностей, выходящая далеко за пределы давней войны с гитлеровской Германией.
Владимир Путин и его соратники так много говорили о 1945 годе, что добились превращения этих памятников в памятники прежде всего им самим, и если поляки теперь не хотят их видеть на своих улицах и площадях, то самое время задуматься о том, что было первично - может быть, как раз излишне болезненное и агрессивное отношение официальной Москвы к незыблемости советской версии той войны. "Мы - наследники Победы", - говорит Кремль. "То есть, Победа - это вы? Ну ладно, тогда и к ее памятникам мы будем относиться так же, как к вам", - отвечает Восточная Европа.
Автор: Олег Кашин - независимый журналист и писатель, основатель и главный редактор информационного ресурса kashin.guru. Автор еженедельной колонки на DW. Олег Кашин в Facebook: Oleg Kashin
Смотрите также: